Мужская гимназия Л. И. Поливанова

Частная мужская гимназия открыта в 1868 году Л. И. Поливановым – выдающимся русским педагогом, литературоведом, общественным деятелем. Он свыше 30 лет возглавлял гимназию, получившую его имя.

Первоначально гимназия размещалась на Тверском бульваре, позже на Пречистенке, в доме 32 – в особняке П. Я. Охотникова, где занимала второй этаж.

Число гимназистов не превышало 200 человек. Поступали в нее дети интеллигентов, аристократии, крупных коммерсантов. Костяк составляли дети из верхнего слоя московской интеллигенции – профессорской среды. Большинство учащихся жили по соседству, в прилегающих кривых арбатских переулках.

Здесь учились сыновья известных медиков Ф. Ф. Эрисмана и В. Ф. Снегирева, зоолога С. А. Усова, гистолога И. Ф. Огнева и многих других профессоров-естественников. Дети приносили из родительского дома в Поливановскую гимназию интерес к естествознанию, чуждый даже лучшим классическим гимназиям тех лет. Поливановцем был и граф П. С. Шереметев – сын видного сановника и историка, председателя императорской Археографической комиссии С. Д. Шереметева. Здесь учились старший сын Льва Толстого, а также князь Г .Е. Львов – потомок Рюриковичей, видный общественный и государственный деятель России, активный участник земского движения и глава Временного правительства.

Из стен гимназии вышли и крупные деятели русской культуры, искусства, театра и литературы. В гимназии получил образование Валерий Брюсов. Уже в младших классах он начал сочинять стихи, в старших писал их сотнями. Когда Брюсов был в выпускном классе, в гимназию поступил его будущий сподвижник Андрей Белый – тогда еще Боря Бугаев. Позднее он отметит: «Скажу с гордостью: я ученик класса словесности Поливанова и как воспитанник «Бугаев» и как «Андрей Белый».

В Поливановской и Первой гимназии учился прекрасный поэт Максимилиан Волошин. Но ему не нравилась гимназическая система образования. В Автобиографии он отметит: «Поливановская гимназия и казенная 1-я гимназия. Это самые темные и стесненные годы жизни, исполненные тоски и бессильного протеста против неудобоваримых и ненужных знаний». Вместе с тем гимназия дала Волошину основательное знакомство с древними языками и античною литературою…

Поливановская гимназия, классическая по своему типу, прививала вкус к интеллектуальному труду, утверждала ценности духовной культуры, интерес к истории, к древним языкам, но при этом не пользовалась репутацией косного учебного заведения, дух ее был вполне демократический. «В 90-е годы это была лучшая московская гимназия, — отмечал Андрей Белый.— В ней отрицалась казенщина; состав преподавателей был довольно высок; преподаватели принадлежали к лучшему московскому культурному кругу; не одною силою педагогических дарований их должно оценивать, а фактом, что человек, интересующийся культурою, в них доминировал над «только учителем»». Правда, в другое время и при других обстоятельствах Андрей Белый описал гимназическую среду не без сарказма, иронизируя над либерализмом и косностью учебных традиций.

В своей гимназии Л. И. Поливанов собрал очень сильный преподавательский состав. Так, в последних классах логику преподавал философ и психолог, профессор Л. М. Лопатин, латынь — профессор М. М. Покровский, историю — Ю. В. Готье, впоследствии академик. Л. И. Поливанов также привлек физика-философа Н. И. Шишкина и словесника Л. П. Бельского. Духовным и творческим центром стал сам директор, «не человек, а какая-то двуногая, воплощенная идея гениального педагога». Л. И. Поливанов вел латынь в первом классе, а русский язык и словесность начиная со второго и до самых старших классов.

Позднее Андрей Белый вспоминал, как проходили у Л. И. Поливанова уроки латинского языка: « однажды он объяснял нам склонение латинского местоимения «хик, хэк, хок» (этот, эта, это) и, увлекаясь, запел на весь класс. Что интересного в склонении местоимения?

А мы, Ганимеды, чувствовали себя им, Зевсом, унесенными в небеса; но, увы, — звонок; надзиратель открыл дверь класса; «Лев» спешно доканчивал объяснение и призывал нас твердо выучить неправильные формы склонения; призыв так зажег нам сердца, точно он был призыв к интереснейшим забавам: мы с блистающими глазами, бросив парты, обступили столик, на котором он декламировал нам необходимость одолеть неправильные формы; и он сам, вдохновленный, встал и, воздев руку, кричал над нами:

— Надо так знать склонение «хик, хэк, хок», чтоб скороговоркой без всякого припоминания сыпать склонением: тебя разбудят ночью, — ткнул пальцем в живот какого-то малыша, молниеносно присев перед ним едва ль не на корточки, — а ты, сквозь сон, во сне, заори благим матом из постели, — тут он, взлетев с корточек, закинув голову и потрясая восторженно рукой, заплясал, припрыгивая в такт своего полупения, полувскриков, с привзвизгами:

— Hic-haec-hoc, huius-huius-huius, huic-huic-huic, hunc-hanc-hoc, hoc-hac-hoc.

Он подпрыгивал выше, подкрикивал громче; и мы вслед за ним стали хором выкрикивать, дружно подпрыгивая; проходящие мимо нас воспитанники старших классов, преподаватели, надзиратель с большим изумлением, не без улыбки останавливались, наблюдая дико-восторженную пляску класса вокруг пляшущего и кричащего Поливанова; можно было подумать, что это — пляска с томагавками каких-нибудь дикарей; отплясавши склонение, вихрем он вылетел в зал, направляясь в учительскую; вихрем вылетели мы, кричащие — потные, красные; неправильное склонение это мы знали теперь навсегда; никакими усильями воли оно не изглаживалось.

Вот такими-то манипуляциями приводя нас в восторги, он вводил в наши души труднейшие латинские формы; и кабы он провел нас до старших классов как учитель латыни, мы стали б, наверное, все латинистами; но со второго класса учитель латыни бессмысленно все растоптал, что в душе Поливанов посеял нам. (Андрей Белый. На рубеже двух столетий / Вступ. статья, подгот. текста и комм. А. В. Лаврова. – М., 1989. С. 276.).

В гимназии царил культ А. С. Пушкина; сам директор мастерски читал стихи своего любимого поэта. Сын Л. Н. Толстого, Лев, писал сразу после смерти Л. И. Поливанова в 1899 году: «Кто из нас не помнит, с какой любовью, с каким пониманием Л. И., может быть, в сотый раз в жизни, но все с той же свежестью чувства читал перед нами какое-нибудь стихотворение Пушкина».

Славу гимназии составлял шекспировский кружок, руководителем и главным режиссером которого был все тот же Л. И. Поливанов. Вначале кружок занимался изучением творчества В. Шекспира и постановками отрывков из его трагедий силами гимназистов. Затем кружок стал очагом шекспировского культа в Москве. Из участников кружка вышли известные актеры В. М. Лопатин, П. М. Садовский, В. В. Лужский, исполнявший в МХТ роли в пушкинском «Борисе Годунове», Ю. М. Юрьев, игравший в столичном Александринском театре.

Поливановская гимназия поддерживала устойчивые связи между воспитанниками после окончания курса обучения. Существовало Общество бывших воспитанников Поливановской гимназии, его члены постоянно посещали занятия шекспировского кружка, принимали участие в спектаклях, бывали на традиционных субботниках у Л. И. Поливанова. Они приходили студентами, приходили, окончив высшую школу, и нередко возвращались в гимназию в качестве преподавателей.

Поливановская гимназия занимает видное место в истории московского образования и культуры. Ее закрыли советские власти в 1918 г.

Ю. А. Пелевин

Источник