Борис Петрович Вышеславцев

(псевдоним Б. Петров) (17.10.1877 г., Москва — 05.10.1954 г., Женева) — философ, юрист. Родился в семье присяжного поверенного Московской судебной палаты, кандидата права Петра Александровича Вышеславцева. По окончании юридического факультета в Москве был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию, позже работал в Германии, а в 1914 защитил диссертацию на тему «Этика Фихте». С 1917 был профессором Московского университета, в 1922 был выслан за границу, стал работать в Религиозно-философской академии в Берлине (основанной Н. А. Бердяевым).

В конце 1922 Вышеславцев был выслан из России вместе с большой группой ученых и философов. Однако сохранились письма Вышеславцева к профессору А. Ященко (издателю берлинского журнала “Русская книга”), свидетельствующие о его намерении самостоятельно покинуть Россию. Вышеславцев поселился в Берлине. Читал лекции в воссозданной Бердяевым 01.12.1922 Релизиозно-Философской академии (РФА). В 1923 вышла книга Вышеславцева “Русская стихия у Достоевского”. Он сблизился также с христианской молодежной организацией YMCA, посещал ее съезды и конференции. В изданном ею сборнике “Проблемы русского религиозного сознания” (Берлин, 1924) Вышеславцеву принадлежала статья “Религия и безрелигиозность”. В сборнике также приняли участие Бердяев, Зеньковский, Л. Карсавин, С. Франк, Н. Лосский.

В 1924 Вышеславцев переехал в Париж, где он сразу же был приглашен на должность редактора русского отдела в издательство YMCA—Press. В 1925 Вышеславцев вместе с Бердяевым основал и долгое время редактировал журнал “Путь” — ведущий орган русской религиозно-философской мысли в эмиграции. С первых же дней пребывания в Париже Вышеславцев принимал активное участие в деятельности РФА, открытие Парижского отделения которой состоялось 9.11.1924. Уже в ноябре 1924 Вышеславцев начал читать курс лекций на тему “Добро и зло в христианском учении (личность, общество, государство)”. В течение полугода (до апреля 1926) он вел в РФА систематический курс “Социальная философия христианства”. Спустя год, в мае 1927, им был прочитан повторный цикл лекций на ту же тему. В продолжение января — февраля 1927 предметом обсуждения слушателей РФА был курс Вышеславцева “Христианство и государство”. В марте 1929 он излагал “Социальную проблему в свете христианства”. При этом “с христианской точки зрения” им рассматривались проблемы богатства и бедности, эксплуатации, современные решения социальных вопросов, коммунизм и идея коммунизма в христианстве. Давний интерес к проблеме иррационального и широкое понимание задач философской антропологии сблизили Вышеславцева с психоаналитической школой Юнга. По-видимому, знакомство Вышеславцев со швейцарским психоаналитиком произошло в середине 20-х. Он освоил концептуальный аппарат его школы и активно печатался в периодических изданиях юнгианцев. В 30-х Вышеславцев (сначала с Э. К. Метнером, а после его смерти в 1936— один) предпринял издание сочинений швейцарского ученого в русском переводе. В феврале 1926 и мае 1930 он прочитал цикл лекций “Подсознание и его тайны”. В 1929 им была написана небольшая книга “Сердце в христианской и индийской мистике”. Рассматривал сердце как эмоциональное средоточие человеческого духа, Вышеславцев показывал глубину различит между христианскими и индусскими представлениями о человеке. В индийской мистике человек стремится встать “по ту сторону добра зла” и раствориться в безличном божестве, в противоположность этому христианство призывает к нравственному совершенству личности для того, чтобы она была достойна войти в Царство Божие. Таким образом, Вышеславцев показал невозможность отождествления или внешнего соединения этих двух религий в духе теософии.

Главным результатом занятий “глубинной психологией” Юнга явилась книга Вышеславцева “Этика, преображенного Эроса” (1934), в которой предпринят опыт построения “новой этики”. В исследовании этой темы Вышеславцев использовал открытия психоаналитической школы Юнга, a также достижения современной ему этической философии — идеи немецких мыслителей М. Шелера и Н. Гартмана. В. указал на бессилие прямого морального запрета, которое он объяснял действием “закона иррационального противоборства”. При этом он различал два вида противоборства: сопротивление плоти и сопротивление духа. Для их преодоления необходим процесс сублимирования низших этических движений в высшие. Главными орудиями сублимации двух движущих сил духа — эроса и свободы — являются воображение и внушение. Этический анализ внутренних моральных процессов подводил вместе с тем и к метафизической проблеме. В конечном итоге Вышеславцев обосновывал свою этику религиозно. По его мнению, условием возможности подлинной сублимации является объективное бытие Абсолюта. В процессе сублимации человек возвышается над миром, предстоит Абсолютному, следовательно, в представлении Вышеславцева сублимирование соответствует тому, что христианская мистика говорит о преображении, обожении человека, возможности достижения им святости. Вышеславцев делал вывод, что истинная благодатная этика есть этика преображенного Эроса, т.е. та, которая способна преображать и сублимировать.

Профессионально занимаясь богословием (Вышеславцев был профессором по кафедре новой философии и нравственного богословия в Православном Богословском институте в Париже), он в то же время оставался в стороне от ведущихся богословских дискуссий. Печально закончилась его попытка вмешаться в богословский спор о софилогическом учении о. С. Булгакова, осужденном патриархией как еретическое. В ноябре 1935 в РФА Вышеславцев вместе с Бердяевым организовали открытый философский диспут. Симпатии Вышеславцева были не столько на стороне о. Сергия, сколько на стороне “свободы мысли”; он вел диспут в состоянии возбуждения, а после него, потеряв самообладание, избил другого участника диспута — М. Ковалевского. В предвоенные годы В. участвовал в экуменическом движении. В 1937 он был делегатом на Всемирной экуменической конференции в Оксфорде; участвовал в составлении сборника, посвященного экуменизму, который был опубликован экуменическим центром в Женеве (“Церковь, государство и человек”. Гент, 1937; на нем. яз.), в котором были две его статьи. Вышеславцев работал также в секретариате Женевской экуменической лиги.

По некоторым сведениям, во время 2-й мировой войны Вышеславцев сотрудничал в оккупационной Франции с нацистским режимом; из-за боязни быть разоблаченным французским судом он переехал в конце 40-х в Женеву. Однако из других источников следует, что во время войны Вышеславцев жил в Германии. После войны Вышеславцев сблизился с Народно-трудовым союзом, следствием чего явилась его книга “Философская нищета марксизма” (1952), изданная им под псевдонимом Б. Петров. Эта работа представляла собой критический анализ и опровержение основ марксистской философии — диалектического и исторического материализма. Истинная диалектика, считал Вышеславцев, существует в рамках идеалистической философии и ведет свое происхождение от Платона, Диалектика есть раскрытие мыслящим духом истины через противоречия, которые по своей природе стремятся к синтезу. Абсолютизация противоречий в диалектическом материализме ведет к хаосу, торжеству абсурда. Очевидно, что это “объясняется ...не философскими, а политическими мотивами — как философское оправдание ... классовой борьбы”.

Наряду с интересом к философской антропологии, Вышеславцев также уделял большое внимание проблемам социальной философии, освещая их в последней вышедшей при жизни книге “Кризис индустриальной культуры” (1953). Он оценивал современную ему культуру как “индустриальную”, Механическое усовершенствование быта сделало широко доступными жизненные удобства. Однако, вследствие тотальной механизации жизни, “индустриальная культура” не способствует духовному развитию личности. Более того, она усредняет человека и его духовные потребности, создает культ массовой продукции и стандартов. Эта тенденция нашла крайнее выражение в тоталитаризме. Вышеславцев обнаруживал черты сходства капитализма и тоталитаризма: им обоим присуще использование достижений человеческого духа в целях стандартизации и механизации жизни. Правда, по мнению Вышеславцева, капитализм имеет некоторые преимущества в сравнении с тоталитаризмом, т.к. ему в меньшей степени свойственно стремление к усреднению человеческого общества вследствие присущей капитализму демократии. Кризис “индустриальной культуры”, считал Вышеславцев, должен быть преодолен ее одухотворением высшими религиозными ценностями. Книга вызвала неприятие со стороны левых кругов эмиграции. Вышеславцев вынужден был сформулировать свои возражения в статье “Ответ моим критикам” (НЖ, 1954, № 38). В ней он ясно выразил свои политические предпочтения, подчеркнув, что является сторонником “суверенного, правового, демократического государства”, которое утверждает “свободный рынок, свободу торговли”.

Вышеславцев умер от туберкулеза в Женеве. Уже после его смерти увидела свет “одна из самых проникновенных его книг” — “Вечное в русской философии” (1955). В этой работе он, не проводя различия между художественным и философским творчеством, исследовал “вечные” темы русской культуры. Современники, знавшие Вышеславцев, отмечали, что “философское исследование привлекало его больше, чем систематизация идей”. Вероятно, этим объясняется сравнительно небольшое количество написанных им систематических трудов.

Источник: Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть ХХ века. Энциклопедический биографический словарь. М.: Российская политическая энциклопедия, 1997. – С. 156-159.